Со школьной скамьи в нашу память врезались слова революционных песен: «Партизанской», «Смерти комсомольца» и других. На уроках музыки в российских школах их учат и сейчас, но мало кто знает, какие запутанные истории кроются за мотивом и строками
 |
| «Хорошая песня стоит обеда», гласит солдатская мудрость, ведущая начало еще с античных времен. Песню в армии любили всегда, и участники междоусобной войны в России начала ХХ века не отступали от универсальных фронтовых традиций |
 |
Мобилизирующую силу рифмы, положенной на музыку, трудно переоценить: с ней и маршировать легче, и на привале веселее, и в атаку идти не так страшно. Во все времена и в любой армии существовали песенники, поднимавшие боевой дух своих товарищей. В этом отношении Гражданская война в России ничем не отличалась от войн прежних времен.  «Охота петь была настолько сильной, — вспоминал знаменитый чапаевский комиссар Дмитрий Фурманов, — что на каждой остановке, где хоть чуточку можно было отдохнуть, певцы собирались в груду, сами по себе, без зова, вокруг любимого и почтенного своего дирижера… И начиналось пение. Подступали, окружали любителей и охотников, а потом набиралась едва ли не половина полка… Тут уж кучкой было петь невозможно – затягивали такую, что знали все, и полк сливался в дружной песне». Много своих песен было и у красных, и убелых, но Гражданская война на то и гражданская, что линия раскола между противниками очень зыбкая: отец на одной стороне, сын или брат — на другой. Поэтому неудивительно, что существовали мелодии, любимые обеими сторонами. В советское время было принято стыдливо скрывать, что многие большевистские военные «шлягеры» пелись на мотив, заимствованный у классовых врагов (вместе с тем история знает и примеры обратного). Вряд ли здесь можно говорить о плагиате, в котором обвиняли большевиков либеральные авторы в 1990-е. «Нет ничего исключительного в написании нового текста на старый мотив, — считает искусствовед Владимир Драбкин. — Это органичная часть любой культуры». Тем более что в Гражданскую любимые мелодии, бывало, теряли авторство, становясь поистине народными, превращаясь в фольклор. А у фольклора свои законы бытования: главное, чтобы за душу брало. |
Смерть героя |
| В 1825 году в руки русскому поэту и переводчику Ивану Козлову попало английское стихотворение Чарльза Вольфа, посвященное генералу Джону Муру. Это был прославленный вояка, ветеран наполеоновских войн. В 1809 году Мур командовал британским экспедиционным корпусом в Португалии. Однако под Ла-Коруньей он потерпел поражение и сложил голову в бою. Козлов перевел стихотворение, назвав его «На погребение английского генерала Джона Мура»: Не бил барабан перед смутным полком |
Разноцветная акация |
| В 1902 году в серии «Цыганские ночи» издатель музыкальной литературы Юлиус Циммерман опубликовал текст и ноты романса «Белая акация» (Не путайте с романсом «Белой акации гроздья душистые», написанным Евгением Матусовским для фильма «Дни Турбиных»): Белой акации гроздья душистые |
От Румынии до Сибири |
|
По долинам и по взгорьям |
Казак, ставший комсомольцем |
| Еще одна песня из пионерского детства — «Смерть комсомольца»: Там вдали за рекой |
Революционная контрреволюция |
| Справедливости ради нужно сказать, что не только красные перенимали мелодии своих противников. Известна песня Ижевско-Воткинской бригады армии адмирала Колчака, которая пелась на мотив «Варшавянки». «Варшавянку» написал 1883 году польский поэт-революционер Вацлав Свенцицкий, взяв за основу мелодии французский «Марш зуавов». А русские слова на польский мотив — «Вихри враждебные веют над нами» — принадлежат известному коммунисту Глебу Кржижановскому, написавшему их в Бутырской тюрьме в 1895 году. С тех пор песня пошла гулять по России, став любимицей рабочих собраний. В 1918 году поручикНиколай Арнольд написал новый текст на популярную музыку, специально для рабочих Ижевского и Воткинского заводов, восставших против большевиков в августе 1918 года: Сброшены цепи кровавого гнета |
Маршем к свободе |
| Еще одна белогвардейская перепевка большевистской песни – это марш Корниловского ударного полка, исполнявшийся во время «Ледяного похода» Добровольческой армии с Дона на Кубань и обратно на Дон в феврале-апреле 1918-го: Дружно, корниловцы, в ногу! |
Зачем воевать с хазарами |
| В Гражданскую существовали и универсальные песни, которые сражающиеся стороны исполняли практически без переделок. К таковым относится, например, марш «Вещий Олег». Слова для него взяли из знаменитой поэмы Александра Пушкина «Песнь о вещем Олеге» и дополнили бравым гусарским припевом: Играй же, музыка, играй победу |
Потом песню подхватили белогвардейцы, переделав под реалии Гражданской войны:
Красные и белые «поделили» между собой и мелодию, на которую исполняется известная тем, кому за тридцать, по школьным временам песня:
В 1918 году дроздовцы, стремясь на соединение с Добровольческой армией Деникина, совершили свой знаменитый марш от Дуная до Дона по территории, занятой красными и анархистами. Окончательно«Марш Дроздовского полка» оформился после незначительной обработки композитором Дмитрием Покрассом (да-да, тем самым, который потом напишет большевистскую «Мы красные кавалеристы» и станет народным артистом СССР). Покрассу поручил эту работу летом 1919 годаполковник Антон Туркул, после того как белые заняли Харьков (Покрасс работал там в местном театре). В окончательном варианте «Марш дроздовцев»впервые был исполнен 29 июня 1919 года на офицерском банкете в присутствии самого Антона Деникина. Буквально в это же время (1920 год) на мелодию «По долинам, по загорьям» написали свои слова и большевики. Песню назвали «Маршем приамурских партизан», или просто «Партизанской». Ее автором был все тот же Петр Парфенов, воевавший на Дальнем Востоке в рядах красноармейцев. Создать новую песню поэта попросил редактор местной партийной газеты «Красное знамя» Петр Уткин. Текст был готов за один вечер, хотя потом неоднократно переделывался, шлифовался и дополнялся. В 1930-е годы Дмитрий Покрасс хотел заявить свои права на мелодию «Партизанской» (Парфенов в это время находился в лагерях), приводя в доказательство листочек харьковской газеты лета 1919 года, где рассказывалось об офицерском обеде, на котором исполнялся«Дроздовский марш» и приводились его ноты. Однако товарищи предупредили Покрасса, что с такими доказательствами он вскоре окажется на Колыме, и Дмитрий Яковлевич отказался от своей авантюры.
Песня была популярна среди казаков и во времена Первой мировой. В 1924 году ее услышал Николай Кооль, обрусевший выходец из эстонских крестьян, заведующий отделом политпросвета в райкоме комсомола города Курска. Кооль был не чужд поэзии и быстро написал свой текст на понравившийся мотив. Так родилась «Смерть комсомольца», опубликованная в «Курской правде» осенью 1924 года. Правда, как пишет историк Валерий Шамбаров, было очевидно, что сам автор пороху не нюхал, иначе он избежал бы ряда нестыковок: «в буденновских войсках были не сотни, а эскадроны, в разведку посылают не юных бойцов, а самых опытных, и в атаку разведчикам кидаться было совсем незачем — у них совершенно иные задачи». Тем не менее «Смерть комсомольца» быстро стала любимой в войсках. Руководитель ансамбля песни и пляски Красной армии Александр Александров, немного доработав, включил ее в свой репертуар как«народную». Только в середине 1930-х Кооль доказал свое авторство.
Протографом для марша послужила знаменитая пролетарская песня — «
По словам Валерия Шамбарова, «авторы музыки неизвестны, она распространялась как народная. Первая аранжировка этой песни композитораАлександра Муравьева вышла в нотном издании в 1916 году, оформив уже существовавшую мелодию. Но нетрудно увидеть (точнее, услышать), что мелодия и ритм первых тактов каждого куплета почти совпадают с «Варягом», авторство которого принадлежит Алексею Турищеву». И красные и белые меняли в «Вещем Олеге» только одну строчку припева:
Свежие комментарии