Спросите у любого нашего современника, что это такое, и он наверняка обозначит эту сложную фигуру как лабиринт. Однако спросите его, что же такое лабиринт, и он в лучшем случае скажет: путаница ходов.
Хотя в пралабиринте нет никакой путаницы. Заблудиться в нем невозможно. Нет ни перекрестков, ни развилок. Начиная со входа, путь неуклонно ведет к центру. Может быть, это вовсе и не лабиринт? Чтобы найти ответ на этот вопрос, следовало бы прежде выяснить, что означает слово «лабиринт».
Однако тут тоже сплошная путаница и у языковедов нет единого мнения. Греческий историк Плутарх сообщает, что слово «лабрис» означало небольшой топор с двумя лезвиями, которым пользовались в Азии.
По греческим легендам, первый лабиринт был построен в Кноссе на Крите и находился то ли под царским дворцом, то ли где-то рядом. На развалинах стен дворца действительно встречаются изображения двойного топора, вследствие чего немецкий археолог Максимилиан Майер в 1892 г. решил, что и сам дворец когда-то назывался «Домом Двойного топора», то есть «Лабиринтом». Что, конечно, более чем сомнительно, ибо подобные изображения найдены во многих селениях и постройках Крита, к тому же в языке критян не было слова «лабрис». Двойной топор назывался у них «вао», да и в Греции его тоже называли другим словом: «пелекида».
Таким образом, к обоюдоострому топору Критский лабиринт не имеет никакого отношения. Другая гипотеза апеллирует к египетскому выражению «Лапе-ро-хунт» (Храм у устья канала), служившему именем большому храму, сооруженному при фараоне Аменхотепе III, то есть около 1830 г. до н. э., в оазисе Эль-Файюм.
В центре храмового комплекса находилась статуя Минотавра с бычьей головой. Загвоздка в том, что ни в одном из сохранившихся египетских документов той эпохи выражение «Лапе-ро-хунт» не встречается. Древние египтяне называли этот храм «Аменхотеп живой». Как о «лабиринте» о нем впервые пишет лишь греческий историк Геродот, умерший в 429 г. до н. э. Вполне возможно, что египтологи перевели это понятие обратно на древнеегипетский, так и вышло «Лапе-ро-хунт». Так возникла очередная языковая загадка.
Не путаница и не дворец
Попытка выяснить, в чем состоял первоначальный смысл понятия «лабиринт», оказывается ничуть не легче. Геродот пользовался этим понятием как уже давно известным, обозначающим красивое, но запутанное архитектурное сооружение. Однако здесь тоже возникают вопросы. Что было в лабиринте главным: красота или путаница? Древние греки, к сожалению, обозначают им то одно, то другое. Окончание «инт» кажется названием какого-то определенного места, возможно, восходящим к одному из тех исчезнувших языков, носителей которых греки еще застали на Пелопоннесе, когда пришли туда около 2000 г. до н. э.
Начало слова, по некоторым предположениям, может означать «камень». Это, правда, не проясняет вопроса, служил ли «лабиринт» обозначением системы запутанных ходов или просто впечатляющего архитектурного сооружения. Это слово появилось по меньшей мере за 1500 тысячи лет до того, как его начали использовать греки поздней эллинистической эпохи.
Лабиринтом в греческой мифологии называлось знаменитое сооружение со многими запутанными ходами, построенное гениальным архитектором и изобретателем Дедалом для Миноса, царя Крита.
Оно должно было служить обиталищем кровожадному человекобыку Минотавру. Непосвященный никогда бы не отыскал выхода оттуда. Поэтому дочь царя Ариадна дала афинскому герою Тезею клубок шерсти, с помощью которого тот, убив чудовище, нашел дорогу обратно.
Впрочем, в древнейших рукописях лабиринт описывается как «хорос», что означает «круг». Но «круг» — тоже понятие многозначное. Это не только форма здания-цирка, но и форма движения, «хоровод». Недаром в мифах говорится, что Дедал, научивший людей летать, построил этот самый лабиринт на острове Крит для дочери царя Миноса Ариадны. О нем повествует в «Илиаде» Гомер. Путь, описанный им, есть не что иное, как преодоление один за другим концентрических ходов лабиринта.
Возможно, Дедал и в самом деле построил для Ариадны всего лишь «танцплощадку», на которой были размечены основные па? Многие факты убеждают нас именно в этом. Так, из мифов известно, что Тезей, выбравшись из лабиринта при помощи нити Ариадны, привез на остров Делос танец под названием «Геранос» (Журавлиный), движения которого повторяли ходы критского лабиринта. Вот что пишет о «Гераносе» Плутарх: «Возвращаясь с Крита, Тезей отдал якорь у Делоса.
Здесь он принес жертву богам и протанцевал с юношами хоровод, который, как говорят, делосцы танцуют и ныне; танец этот, повторяя ходы и изгибы лабиринта, требует ритмичных поворотов и проходов...».
Ученые считают «повороты» указаниями на смену направления движения, а «проходы» — движением по малым и большим дугам лабиринта. Мало того, «Геранос» танцевали с веревкой (ариадниной нитью?), которую держали в руках все участники танца. Как в конце, так и в начале цепочки танцующих находилось по одному вожаку, первый из которых мог символизировать вход всей церемонии в лабиринт, а последний — выход из него.
Первые магические символы
Но тогда, если лабиринт и связанный с ним танец составляли часть ритуала, то чему же был посвящен сам ритуал?
Были и попытки истолковать лабиринт как схему орбит Солнца и планет. В частной беседе со мной немецкий инженер Вальтер Лангмаак высказал предположение, что лабиринт был схемой лунного календаря: четыре четверти (недели) и семь петель (по числу дней в каждой). Получается 28 дней, полный лунный месяц, как на рис. на с. 111 (слева). Случайно это или нет, но священное число семь действительно присутствует и в лабиринтах-зданиях, и в лабиринте-танце: по семь «проходов» туда и обратно.
Еще одна (и, на мой взгляд, самая интересная) теория считает и лабиринт, и узор, и танец магическим символом посвящения. Он символизирует проникновение в иной, высший мир, такой сложный и красивый по сравнению с нашим, обыденным, и путь к его центру, то есть к высшему познанию.
Достигнув этого центра, «посвященный» тем же путем возвращается обратно, в нашу реальность. Эта гипотеза может показаться слишком смелой, однако она полностью согласуется с подобными ритуалами, известными у многих архаичных народов и у членов позднейших тайных обществ.
В свете этого лабиринт означает одновременно смерть и возрождение — или воскресение в конце времен. Именно так воспринимают его современные индейцы хопи, для которых лабиринт и есть символ духовного возрождения, то есть мистического посвящения.
Если и у других народов это было так, то лабиринт был прежде всего важнейшим магическим символом Спасения. Отсюда ясно, почему символа лабиринта нет ни в иудаизме, ни в исламе. Как «религии Закона», они не нуждались в идее Спасения.
В христианском же мире идея Спасения, наоборот, представляет собой важнейший мотив веры. Недаром во множестве христианских церквей Европы вплоть до XV в. лабиринт служил важнейшим элементом интерьера, прежде всего мозаики пола, причем лабиринт преимущественно минойского типа, включая вариации, а вплоть до 1750 г. — и элементом монастырских садов и парков. Изображения лабиринта часто помещались у самого входа, то есть служили как бы «защитой» от проникновения злых духов. Ту же роль лабиринты играли и в Римской империи.
Смерть и возрождение
Интересную форму минойский лабиринт приобрел в Скандинавии, где встречается довольно часто: это «троянская крепость». Таких здесь сотни. В Швеции их обнаружено около 300, в Норвегии — более 20, в Финляндии — 141, в Дании — 31.
Напоминают о них и названия многих мест: Треллеборг, Тройборг, Треборг, Троллаборг, Трелльбурре. Эти «крепости», имевшие 10—20 м в поперечнике, выкладывали где-нибудь на ровном участке земли из обычных камней величиной с кулак, самое большее — с человеческую голову.
Особенно много их находится на побережье и островах северной Балтики. Археологи относят «троянские крепости» Скандинавии к эпохе железа или чуть более поздней. Возможно, что некоторые из них возникли в последнее тысячелетие до нашей эры, однако примерно две трети были построены лишь во времена раннего Средневековья. Многие носят ветхозаветные названия: «Ниневия», «Вавилон», «Иерихон», «Иерусалим». Эти скандинавские лабиринты исторически тоже связаны с танцами. Так, в старину их нередко обозначали словом «юнгфруданс», то есть «танец девственницы». А археолог Эрнст Краузе из Шлезвига (1893) видел в слове «троянский» отражение понятия «круг», или «хоровод».
Свежие комментарии