Чернокнижник.

Мне было четырнадцать лет, когда произошла эта страшная история. В разгаре были двухтысячные, страна только начала восстанавливаться после разгула лихих девяностых.

Я с родителями жила в частном доме в пригороде, неподалёку от областного центра. Сейчас, проезжая мимо улицы, на которой мы жили, я смотрю на возвышающуюся над одноэтажными домиками старую водонапорную башню и меня до сих пор бросает в дрожь.

Неужели люди, живущие рядом, как-то смирились, ужились с тем, что там обитает?

И я жила рядом. Каждое утро из своего окна я наблюдала её мрачный, полуразрушенный остов из красного кирпича, зияющий тёмными, узкими оконными проёмами. Башня уже давным-давно не функционировала и была прибежищем компаний подростков, в основном представителей различных субкультур: панки, готы, эмо. В общем, каждый любитель пощекотать себе нервы непременно посещал её. Вечерами оттуда слышались весёлые нетрезвые голоса, но с наступлением темноты даже самые отчаянные готы покидали мрачную башню, предпочитая поискать приключения в иных местах.

Ребятишками мы с друзьями тоже лазили в башню, нам нравилось бегать по винтовой лестнице, огибающей внутреннюю часть её обшарпанных и исписанных нецензурными надписями стен, ходить на верхнем ярусе по полусгнившим доскам и пытаться покрутить ржавый вентиль трубы, стучать по такому же ржавому и, естественно, давно пустому резервуару.

Мои родители работали в областном центре: мама была пекарем на хлебозаводе, а папа служил в милиции. Часто так получалось, что они оба работали по ночам, а я оставалась одна.

***

В тот вечер и мама, и папа уехали на работу, а я, как обычно, осталась дома в одиночестве.

Но не надолго. Мои подруги Маринка и Катюха по странному стечению обстоятельств в ту ночь тоже ночевали одни, и так вышло, что обе после полуночи заявились ко мне.

Нам всем было по четырнадцать. Уже подростки, но в глубине души ещё дети. За окном вовсю бушевала весна, пахло цветущей черёмухой, и ночью уже было относительно тепло. Вдоволь нагулявшись по центру нашего посёлка, мы пришли ко мне.

- А давайте погадаем? - предложила Маринка.

- Давайте! Рит, неси листок, вызовем Чернокнижника! - с радостью согласилась Катюха.

Я засмеялась и полезла в ящик письменного стола за тетрадным листком, чтобы мы смогли состряпать из него подобие спиритической доски для вызова духа.

Подростки всей страны вызывали кого угодно: чёрта, духов известных людей, а мы в нашем посёлке вызывали Чернокнижника. Почему?

Я посмотрела в окно. На фоне звёздного весеннего неба, освещённая тусклым светом луны темнела заброшенная водонапорная башня. Мурашки невольно пробежали у меня по спине. Иногда мне казалось, что я слышу доносящиеся из башни крики и стоны, а также монотонный мужской голос, который будто читал какое-то зловещее заклинание. Я быстро отвернулась. Мне никогда не нравилось смотреть на башню.

По посёлку ходила легенда, что когда эта башня перестала выполнять свои функции, в ней поселился местный чёрный колдун, Никифор. Он владел чёрной книгой, с помощью которой творил там свои тёмные дела, не без помощи самого дьявола. Обращались к Чернокнижнику те, кто хотел кому-нибудь навредить, но зачастую они сами платили за это дорогую цену.

Как потом шептали местные старухи, Чернокнижник заключил сделку с самим дьяволом, и обещал предоставить ему сотню душ в обмен на своё бессмертие. Только души ему были нужны не простые - исключительно молодые девушки, ещё не познавшие близости с парнем. Заклятиями Чернокнижник гипнотизировал молоденьких родственниц своих заказчиков, те сами приходили к нему и бросались из окна верхнего яруса, таким образом закрыв себе путь в рай и попадая прямиком к хозяину Чернокнижника.

Маринка взяла всё в свои руки: нарисовала круг, наскоро набросала алфавит и цифры, и уже примостилась над листком, держа в руке подвешенную на нитке иглу.

- Дух Никифора, если ты нас слышишь, приди! - серьёзным голосом начала Маринка, отчего Катюха прыснула со смеха.

- Ну ты чего? - обиделась Маринка, - Давай посерьёзнее!

- Блин, может, не надо? - осторожно попыталась протестовать я.

- Да ладно, Рит, это же прикольно! - усмехнулась Катюха, - Испугалась, что ли?

- Да как-то не по себе, когда эта башня за окном, - ответила я.

Маринка, отложив иглу, с укоризной посмотрела на меня:

- Двадцать первый век начался, а ты всё в Кашпировских веришь! Компьютеры в школу привезли, наконец! Мы же прикалываемся, а ты испугалась! Тут скоро, как в фантастике, будем по видеосвязи разговаривать, ну какие ду́хи?

Мне стало даже как-то стыдно. И кто бы из нас тогда подумал, отчего же закружилась по часовой стрелке нитка и иглой, притормаживая напротив букв, из которых складывались вполне логичные слова-ответы на наши вопросы? Физика, как говорила Катюха. Да вот только ветер поднялся за окном, да притихли ночные насекомые. Снаружи сгустилась давящая, жуткая, мёртвая тишина. Я невольно поёжилась.

Катюха встала, разминая затекшие конечности:

- Пойду во двор схожу.

В то время у нас не было туалета в доме, поэтому и зимой, и летом приходилось морозить одно место в деревянном сооружении во дворе.

Маринка решила продолжать, не дожидаясь возвращения Катюхи.

Внезапно мы услышали снаружи душераздирающие крики, доносящиеся со стороны башни. Кричал ребёнок. Позабыв обо всём, и я, и Маринка бросились к окну. Катюха, по дороге натягивая джинсы, уже неслась сломя голову к зловещей башне, откуда всё ещё слышался крик.

- Это же Светка кричит, Катюхина сестра! - ошалело резюмировала Маринка.

Не сговариваясь, мы опрометью бросились к выходу, и вскоре уже тоже бежали к башне. Должно быть, Катюха уже была внутри. Мне показалось странным, что крики тут же прекратились.

Неожиданно Маринка схватила меня за руку и резко остановилась:

- Светка уехала с родителями к тётке. Её не может быть в башне.

Жуткая догадка посетила меня. Крик - это повод заманить Катюху внутрь. Но как? Неужели это... Чернокнижник существует?

- Катюха там, - сказала я.

Маринка попятилась назад:

- Сейчас она увидит, что там никого нет, и вернётся. Нам показалось.

- Ты чего, не поняла? - вскрикнула я, - Её туда заманили! Она не вернётся! Бежим, нужно помочь! Всем троим казаться не может.

Пока мы стояли и спорили, мы и не заметили, как сзади к нам подошла тётя Оля, моя соседка:

- Туда девочка побежала? - запыхавшись, спросила она.

Вздрогнув от неожиданности, я ответила:

- Да, Катя.

- Идём, девочки, иначе больше Катю вы не увидите. Нужно её разбудить!

Тётя Оля достала из кармана иконку и уверенно пошла к башне, откуда доносился жуткий, монотонный гул.

- Пришёл... Душу забирать! - покачала головой тётя Оля.

Тем временем мы уже пришли к башне. Тётя Оля включила фонарик и решительно шагнула в тёмный дверной проём. Страх заползал под кожу, заставляя мои волосы шевелиться. Из трубы, ведущей из недр земли к резервуару, доносился жуткий, громкий гул, словно ветер гулял внутри. Доски наверху скрипели под чьими-то тяжёлыми шагами, и этот кто-то бормотал на незнакомом языке. Металлические перила винтовой лестницы скрежетали и дребезжали от непонятной вибрации.

- Стойте строго за мной! - строго сказала тётя Оля, - и кричите ей как можно громче!

Маринка тихонько скулила, озираясь по сторонам и вцепившись мне в руку.

Когда я посмотрела наверх, я вскрикнула от страха. В проёме узкого окна башни на самом верху стояла Катюха. Она готовилась прыгать вниз...

- Катька!!!! - что есть сил заорала я.

- Катька!!! Катька! Катька! - вторило мне эхо.

- Катюха, очнись!!!! - повторила за мной испуганная Маринка.

Подействовало. Катюха обернулась и заорала от страха. Тётя Оля громко читала молитву. Тем временем наверху возле окон заметалась чёрная тень, норовя скинуть с лестницы Катюху, которая уже что есть сил преодолевала ступени, рыдая от ужаса. Несколько раз Катька споткнулась и даже чуть не сорвалась со ступеней, когда её касалась чёрная тень. Но она смогла - желание жить пересилило страх и придало ей сил.

Минуты, за которые спустилась с лестницы Катя, показались мне вечностью. Уже вчетвером, так же сопровождаемые молитвой, которую читала тётя Оля, мы выскочили из зловещей башни и помчались в сторону дома.

Все, включая соседку, через несколько минут уже сидели у меня. Мы втроём тряслись от страха, а тётя Оля была на удивление спокойна. Увидев наш "спиритический листок", тётя Оля грозно сказала:

- Быстро сжечь! Ишь чего удумали, ссыкухи, всё шуточки вам!

Теперь мы уже испугались обычно милую и добрую тётю Олю, которая неожиданно для нас пришла в ярость. Листок был сожжён сразу же.

Тётя Оля снова прочитала какую-то молитву и, устало вытерев пот со лба, села на край кровати:

- Вы же дух Никифора разбудили, глупые! Я его застала, молодая я тогда ещё была. И девочек, которые из окон сигали, видела.

- И что, он теперь так и будет?... - осторожно спросила я.

- Да нет, утихомирится. Подпитки-то не получил. Не смейте в медиумов играть, это вам не шутки! Вы думаете, я там со своей молитвой могла с душой его чёрной сладить? Нет! Сильный он был, его мужики наши тогда за умерших девочек до смерти забили, так он с разбитой головой ещё жив был! Как Гришка Распутин, того тоже убить не могли, сильный колдун! Это я так молилась, чтобы время оттянуть...

Мы с ужасом переглянулись. Получается, мы все реально рисковали, и все остались живы только благодаря чистой удаче...

***

Любительским спиритизмом мы больше не занимались, да и саму башню старались обходить стороной. По вечерам я уже с наступлением сумерек сразу же задергивала шторы, чтобы не смотреть на зловещее сооружение за окном. А вскоре мне и вовсе повезло: родители наконец решили переехать в областной центр, этот дом мы продали и память моя вскоре сгладила этот мистический эпизод из моей жизни. Вспоминала я о нём только тогда, когда приходилось приезжать мимо посёлка при виде силуэта башни. Катюха потом тоже вышла замуж и уехала в областной центр, а Маринка и вовсе подалась в столицу, где и осталась жить и работать.